Эта глава начинается с элегантного обращения к Сеннахириму, царю Ассирии, упрекая его, как амбициозного и вероломного возмутителя спокойствия народов. Далее пророк пылко обращается к Иегове, выражая уверенность в Божественном правительстве, и надежду на освобождение и безопасность его народа, несмотря на угрозы наглого и высокомерного противника.
Этот текст, как полагают, был адресован Езекии, царю Иудеи, и приводится епископом Лоусом таким образом: Мудрость и знание будут опорой в твое время; владениями - постоянное спасение; страх Господень будет твоим сокровищем.
Слова: "мудрость" и "страх Господень", часто используются в Писании как синонимы. Страх Господень - и есть истинная мудрость. Но поскольку в нашем тексте встречаются оба термина, будет разумным заключить, что, под мудростью здесь понимается способность доступными средствами и путем разумного выбора достичь желаемой цели. Хотя эта способность часто связана со знаниями и благочестием, не следует их путать.Страх Господень руководит человеком в достижении самых чистых и благородных целей. Для их достижения мудрость выбирает необходимое из тех средств, которые обеспечивают знания.
Таким образом, мораль нашего текста следующая: постоянное процветание нации лучше всего обеспечивается единством знаний, мудрости и страха перед Богом.
Проиллюстрируем это утверждение, и рассмотрим, каким образом эти качества могут быть наиболее эффективно достигнуты.
Во-первых. Для раскрытия этой идеи заметим, что наука позволяет нации получать выгоду из ее природных условий. Было бы мало толку от богатой почвы, если жителям неизвестно искусство культивации. Никакого толку от того, что страна имеет выход ко многим морям или океанам, если нет судостроения и искусства судоходства. Без этих знаний почти не использовались бы реки, которыми изрезана страна, их преимущества не были бы реализованы, пока не были бы устранены препятствия для навигации, и смежные потоки не объединили бы свои воды.
Природа человека, с одной стороны, и почва и климат - с другой, остаются неизменными в любую эпоху. Но знание и прогресс изменяют мир. Благодаря знаниям и прогрессу в нашей стране, там, где два столетия назад дикие звери и дикари боролись за бескрайнюю пустыню, в настоящее время развиваются гражданские институты, торговля, города, искусство, письменность, религия и все блага социальной и семейной жизни.
Во-вторых, мудрость и знание подразумевает правильное понимание природы и назначения гражданского общества. Общество, обладающее этими качествами, будет рассматривать правительство как полезный институт и результат социальной природы человека, способствующий не столько ограничению его свободы, сколько его безопасности. Они примут форму правительства, не просто хорошую саму по себе, но учитывающую расположение и ситуацию их страны, и соответствующую их духу и характеру. Какую бы конституцию они ни приняли, они никогда не согласятся с доктриной, что люди созданы для своих правителей, но будут считать последних почетными хранителями власти, изначально присущей людям и добровольно переданной правителям, при условии ее использования в интересах людей. Они, как следствие, будут считать себя вправе либо отнять власть у правителей, либо требовать выполнения условий, на которых она была им дана.
В-третьих, какое бы общественное установление они ни приняли, просвещенные люди не будут доверять даже точным и подробным расчетам, ни в наивысшей степени политического процветания, которой они могут достичь, ни в малейших ограничениях, которые могут быть необходимы.
Человеческие предвидение и предусмотрительность не могут распространиться на все чрезвычайные ситуации, которые могут возникнуть в ходе лет, при любой конституции, из-за особенностей, более (или менее) значительных, чем казалось ее авторам.
В механике эта истина хорошо известна: фактическая мощность машины никогда не совпадает с расчетной. Из-за гибкости одной детали, жесткости другой и неровности третьей результат может разочаровать тех, кто слишком полагается на точность математических расчетов. Разумный же мастер, не откажется из-за этого от великолепного и сложного механизма, в создание которого вложено много труда, опыта и изобретательности.
Вот не менее важное замечание: посредственная конституция может быть управляема так, что народ будет жить счастливо; а без хорошего управления самые лучшие законодательные акты не смогут этого достичь.
Таким образом, поскольку способ управления в любой стране нельзя предвидеть, проницательный человек не возьмется прогнозировать, каких высот процветания сможет достичь их форма правления. Также, как и вреда, который может быть причинен при любом правительстве - не станем забывать о несовершенстве всех человеческих организаций, и, что любые формы правления могут иметь серьезные недостатки, которые могут внезапно обнаружиться. Отвергая непостоянство, волнение, и уныние, проницательный человек не будет заниматься злоупотреблениями, как и подрывать политические институты из-за злоупотреблений других.
В-четвертых, просвещенные люди, зная свои права, будут выбирать на руководящие роли людей по их способностям, знаниям и честности. Не достаточно, чтобы кандидат заявлял о своей приверженности к порядку, религии и свободе. Он должен иметь более твердое основание, чтобы претендовать на такое место. Под знаниями и мудростью, без сомнения, подразумевается дух проницательности. Чтобы достичь мудрости необходимы постоянство характера, а также незыблемость моральных принципов и понимание общественного блага. Просвещенные люди осознают, что интересы миллионов не могут быть в безопасности в руках человека, который в повседневной жизни эгоистичен, жаден и тщеславен.
Просвещенный человек, ведомый собственными интересами или религиозным чувством ответственности, придет к одному результату. У него не возникает конфликта между его правами свободного человека, его наклонностями и долгом. Он чувствует глубокое отвращение к нечестности, тщеславию и распутству.
Он не захочет наделять полномочиями человека, чей кругозор не идет дальше земной жизни, чьи слова и поведение не выражают ни любви, ни почтения к его Творцу.
В формах правления, где широко распространено избирательное право, практически невозможно, чтобы кандидаты на высокие посты были хорошо известны всем избирателям. В этом случае помогают различные источники и средства массовой информации. Однако нужно помнить, что та же доля порядочности и добродетели должна быть присуща тем, кто предоставляет информацию о кандидатах; что честный и хорошо информированный человек будет полагаться только на надежных свидетелей.
В-пятых. Нация, в которой сочетаются мудрость, знание и страх перед Богом, обладает уверенностью в своем правительстве - не только из-за выше перечисленных причин, но и нравственность такой нации будет сдерживать ее в случае, если, по какой-то случайности или лицемерию, личность сомнительных достоинств займет руководящий пост.
Общественное мнение - это тот суд, которым мало кто, а особенно те, кто ищет общественного признания, посмеют пренебречь. Вряд ли возможно, чтобы мудрый и добродетельный народ имел плохое правительство. Если большинство народа жалуются на своих правителей, они тем самым свидетельствуют против себя, доверив свою судьбу недостойным людям. Если недовольство продолжается достаточно долго, это веское подтверждение тому, что их собственные моральные принципы масло отличаются от тех, кого они обвиняют. В выборных правительствах добродетели и пороки правителей расцветают или увядают вместе с добродетелями и пороками народа.
И снова скажем - совокупность мудрости, знания и страха перед Богом принесут процветание народу и умножат его силу.
Без сомнения, нация, выродившаяся в своей морали, может иметь значительную политическую и физическую силу. Но невежество вместе с недостатком добродетели будет равняться убогости. И напротив, если та же нация будет хорошо информированной и добродетельной, ее сила будет невероятной. В мудром и добродетельном государстве граждане будут чувствовать уверенность в друг друге. Эта взаимная уверенность станет основой единства не только между народом и правительством, но и между различными частями и членами общества. В таком государстве правители будут не для себя, а для нации, а люди не поддадутся духу бесконечных перемен, ропоту и раздорам.
"Добродетель в обществе, - говорит известный писатель, - имеет тенденцию обеспечивать преимущество и дополнительную силу, направлена ли эта сила на защиту от другой силы или для других целей. Она имеет тенденцию приносить всеобщее благо, заставляя каждого члена общества быть внимательным и усердным, здравомыслящим и организованным, чтобы искать лучшие пути и делать свое дело для его достижения и сохранения; объединяя общество, и, таким образом, умножая его силу; объединяя его истиной и справедливостью. Сила общества, ведомого добродетелью, всегда умножается и обязательно превзойдет силу противников так же, как сила, ведомая здравомыслием, превзойдет грубую силу."
Порядок вещей, описанный выше, может быть опровергнут как слишком идеальный, поскольку мир от своего начала не видел ничего похожего. Конечно... Но, если правда, что государство было бы очень сильным, будучи абсолютно добродетельным, то правда и то, что его сила должна быть пропорциональна его добродетели.
Чем больше нация похожа на описанную нами, тем меньше ей грозят внутренние раздоры и внешние войны. Она не станет надевать доспехи без трезвого рассуждения и понимания ответственности, но по необходимости. Она будет действовать с большой доблестью, если обстоятельства не только оправдают, но потребуют этого. Как небесный суд, ее гнев будет праведным и не скорым, однако неотвратимым. Народ, знающий своего Бога, силен и способен на подвиги.
Проповедь, прочитанная в Бостоне на ежегодных выборах, 25 мая 1814 года. Перед губернатором, его превосходительством, Калебом Стронгом, (эсквайром), его честью, вице-губернатором, Уильямом Филлипсом, эсквайром, почтенным Советом и законодателями штата Массачусетс. Джесси Апплтоном, доктором богословия, президентом Боудвинского колледжа штата Массачусетс.
Продолжение
Вечные истины о гражданском обществе (часть 2)
Слова: "мудрость" и "страх Господень", часто используются в Писании как синонимы. Страх Господень - и есть истинная мудрость. Но поскольку в нашем тексте встречаются оба термина, будет разумным заключить, что, под мудростью здесь понимается способность доступными средствами и путем разумного выбора достичь желаемой цели. Хотя эта способность часто связана со знаниями и благочестием, не следует их путать.Страх Господень руководит человеком в достижении самых чистых и благородных целей. Для их достижения мудрость выбирает необходимое из тех средств, которые обеспечивают знания.
Таким образом, мораль нашего текста следующая: постоянное процветание нации лучше всего обеспечивается единством знаний, мудрости и страха перед Богом.
Проиллюстрируем это утверждение, и рассмотрим, каким образом эти качества могут быть наиболее эффективно достигнуты.
Во-первых. Для раскрытия этой идеи заметим, что наука позволяет нации получать выгоду из ее природных условий. Было бы мало толку от богатой почвы, если жителям неизвестно искусство культивации. Никакого толку от того, что страна имеет выход ко многим морям или океанам, если нет судостроения и искусства судоходства. Без этих знаний почти не использовались бы реки, которыми изрезана страна, их преимущества не были бы реализованы, пока не были бы устранены препятствия для навигации, и смежные потоки не объединили бы свои воды.
Природа человека, с одной стороны, и почва и климат - с другой, остаются неизменными в любую эпоху. Но знание и прогресс изменяют мир. Благодаря знаниям и прогрессу в нашей стране, там, где два столетия назад дикие звери и дикари боролись за бескрайнюю пустыню, в настоящее время развиваются гражданские институты, торговля, города, искусство, письменность, религия и все блага социальной и семейной жизни.
Во-вторых, мудрость и знание подразумевает правильное понимание природы и назначения гражданского общества. Общество, обладающее этими качествами, будет рассматривать правительство как полезный институт и результат социальной природы человека, способствующий не столько ограничению его свободы, сколько его безопасности. Они примут форму правительства, не просто хорошую саму по себе, но учитывающую расположение и ситуацию их страны, и соответствующую их духу и характеру. Какую бы конституцию они ни приняли, они никогда не согласятся с доктриной, что люди созданы для своих правителей, но будут считать последних почетными хранителями власти, изначально присущей людям и добровольно переданной правителям, при условии ее использования в интересах людей. Они, как следствие, будут считать себя вправе либо отнять власть у правителей, либо требовать выполнения условий, на которых она была им дана.
В-третьих, какое бы общественное установление они ни приняли, просвещенные люди не будут доверять даже точным и подробным расчетам, ни в наивысшей степени политического процветания, которой они могут достичь, ни в малейших ограничениях, которые могут быть необходимы.
Человеческие предвидение и предусмотрительность не могут распространиться на все чрезвычайные ситуации, которые могут возникнуть в ходе лет, при любой конституции, из-за особенностей, более (или менее) значительных, чем казалось ее авторам.
В механике эта истина хорошо известна: фактическая мощность машины никогда не совпадает с расчетной. Из-за гибкости одной детали, жесткости другой и неровности третьей результат может разочаровать тех, кто слишком полагается на точность математических расчетов. Разумный же мастер, не откажется из-за этого от великолепного и сложного механизма, в создание которого вложено много труда, опыта и изобретательности.
Вот не менее важное замечание: посредственная конституция может быть управляема так, что народ будет жить счастливо; а без хорошего управления самые лучшие законодательные акты не смогут этого достичь.
Таким образом, поскольку способ управления в любой стране нельзя предвидеть, проницательный человек не возьмется прогнозировать, каких высот процветания сможет достичь их форма правления. Также, как и вреда, который может быть причинен при любом правительстве - не станем забывать о несовершенстве всех человеческих организаций, и, что любые формы правления могут иметь серьезные недостатки, которые могут внезапно обнаружиться. Отвергая непостоянство, волнение, и уныние, проницательный человек не будет заниматься злоупотреблениями, как и подрывать политические институты из-за злоупотреблений других.
В-четвертых, просвещенные люди, зная свои права, будут выбирать на руководящие роли людей по их способностям, знаниям и честности. Не достаточно, чтобы кандидат заявлял о своей приверженности к порядку, религии и свободе. Он должен иметь более твердое основание, чтобы претендовать на такое место. Под знаниями и мудростью, без сомнения, подразумевается дух проницательности. Чтобы достичь мудрости необходимы постоянство характера, а также незыблемость моральных принципов и понимание общественного блага. Просвещенные люди осознают, что интересы миллионов не могут быть в безопасности в руках человека, который в повседневной жизни эгоистичен, жаден и тщеславен.
Просвещенный человек, ведомый собственными интересами или религиозным чувством ответственности, придет к одному результату. У него не возникает конфликта между его правами свободного человека, его наклонностями и долгом. Он чувствует глубокое отвращение к нечестности, тщеславию и распутству.
Он не захочет наделять полномочиями человека, чей кругозор не идет дальше земной жизни, чьи слова и поведение не выражают ни любви, ни почтения к его Творцу.
В формах правления, где широко распространено избирательное право, практически невозможно, чтобы кандидаты на высокие посты были хорошо известны всем избирателям. В этом случае помогают различные источники и средства массовой информации. Однако нужно помнить, что та же доля порядочности и добродетели должна быть присуща тем, кто предоставляет информацию о кандидатах; что честный и хорошо информированный человек будет полагаться только на надежных свидетелей.
В-пятых. Нация, в которой сочетаются мудрость, знание и страх перед Богом, обладает уверенностью в своем правительстве - не только из-за выше перечисленных причин, но и нравственность такой нации будет сдерживать ее в случае, если, по какой-то случайности или лицемерию, личность сомнительных достоинств займет руководящий пост.
Общественное мнение - это тот суд, которым мало кто, а особенно те, кто ищет общественного признания, посмеют пренебречь. Вряд ли возможно, чтобы мудрый и добродетельный народ имел плохое правительство. Если большинство народа жалуются на своих правителей, они тем самым свидетельствуют против себя, доверив свою судьбу недостойным людям. Если недовольство продолжается достаточно долго, это веское подтверждение тому, что их собственные моральные принципы масло отличаются от тех, кого они обвиняют. В выборных правительствах добродетели и пороки правителей расцветают или увядают вместе с добродетелями и пороками народа.
И снова скажем - совокупность мудрости, знания и страха перед Богом принесут процветание народу и умножат его силу.
Без сомнения, нация, выродившаяся в своей морали, может иметь значительную политическую и физическую силу. Но невежество вместе с недостатком добродетели будет равняться убогости. И напротив, если та же нация будет хорошо информированной и добродетельной, ее сила будет невероятной. В мудром и добродетельном государстве граждане будут чувствовать уверенность в друг друге. Эта взаимная уверенность станет основой единства не только между народом и правительством, но и между различными частями и членами общества. В таком государстве правители будут не для себя, а для нации, а люди не поддадутся духу бесконечных перемен, ропоту и раздорам.
"Добродетель в обществе, - говорит известный писатель, - имеет тенденцию обеспечивать преимущество и дополнительную силу, направлена ли эта сила на защиту от другой силы или для других целей. Она имеет тенденцию приносить всеобщее благо, заставляя каждого члена общества быть внимательным и усердным, здравомыслящим и организованным, чтобы искать лучшие пути и делать свое дело для его достижения и сохранения; объединяя общество, и, таким образом, умножая его силу; объединяя его истиной и справедливостью. Сила общества, ведомого добродетелью, всегда умножается и обязательно превзойдет силу противников так же, как сила, ведомая здравомыслием, превзойдет грубую силу."
Порядок вещей, описанный выше, может быть опровергнут как слишком идеальный, поскольку мир от своего начала не видел ничего похожего. Конечно... Но, если правда, что государство было бы очень сильным, будучи абсолютно добродетельным, то правда и то, что его сила должна быть пропорциональна его добродетели.
Чем больше нация похожа на описанную нами, тем меньше ей грозят внутренние раздоры и внешние войны. Она не станет надевать доспехи без трезвого рассуждения и понимания ответственности, но по необходимости. Она будет действовать с большой доблестью, если обстоятельства не только оправдают, но потребуют этого. Как небесный суд, ее гнев будет праведным и не скорым, однако неотвратимым. Народ, знающий своего Бога, силен и способен на подвиги.
Проповедь, прочитанная в Бостоне на ежегодных выборах, 25 мая 1814 года. Перед губернатором, его превосходительством, Калебом Стронгом, (эсквайром), его честью, вице-губернатором, Уильямом Филлипсом, эсквайром, почтенным Советом и законодателями штата Массачусетс. Джесси Апплтоном, доктором богословия, президентом Боудвинского колледжа штата Массачусетс.
Продолжение
Вечные истины о гражданском обществе (часть 2)
